и время мечтать о потомстве. И, подумал он, теперь-то у них все наладится, и она уедет с ним, с Иваном и со своей маленькой Юлькой в Англию. И они заживут там – в нормальной стране, где есть закон и где никто не подожжет их виллу в пригороде Лондона. Потому что в Англии уважают собственность, а охранники банков не разгуливают по городу с пистолетами за поясом. И никому не придется покупать моторки «тошиба» и убивать своих собак, потому что крестьянские курицы не бегают по улицам. И у них родится мальчик. Нет, лучше так: еще один мальчик и еще одна девочка.

Радость, посетившая Катрин, объяснялась просто. Впервые любимый подчинился ей.

Катрин не могла быть птицей в клетке, даже если клетка – золотая. Все-таки в народе, среди которого она выросла, было много свободолюбия, наверное, жажда свободы у нее оставалась в крови.

После купания в горной реке Катрин насухо вытерлась полотенцем и переоделась в рыбацкую одежду. Димичел отметил про себя, что и несуразные сапоги-болотники по пояс, и водоотталкивающие брюки-комбинезон на ней сидели очень ловко, как будто она только и занималась в своей жизни тем, что ставила сети-оханы на тайменя и потрошила лососей на рыборазделочном плоту.

Сейчас мы будем рыбу лучить, сказала Катрин, и соорудила из весел и фонариков настоящий прожектор, похожий на театральный софит. Большой фонарь, работающий на аккумуляторе, освещал реку от берега до скалы, до того самого места, где в улове закручивались по спирали два потока реки, огибающие косу. Потом Катрин попросила у Димичела их с Иваном индивидуальные фонарики, добавила свой – третий, и примотала фонарики к веслам, установленным пирамидой и связанным на вершине крепкой бечевой.

Разумеется, сказались навыки художника-осветителя. От песчаного пляжа до скального омута теперь бежала световая дорожка, а толщу воды рассекали узкие лучи фонарей.

Димичел, конечно, знал местный способ добычи рыбы на горных реках ночью – так называемое лучение. Но только сейчас он понял точность понятия: рыба в прямом смысле слова должна была идти на луч света.

Но у тебя нет остроги, заметил Димичел.

Она и не нужна нам, ответила Катрин, мы ведь не какие-нибудь браконьеры.

Она встала на перекате рядом с Иваном и принялась обучать его правильному забросу блесны.

Тебе не обязательно поворачиваться всем корпусом и заносить спиннинг за спину, говорила она, смотри: ты можешь действовать самым кончиком удилища, его жалом. Тогда блесна полетит дальше и точнее. Давай я тебе покажу. Да, вот что еще: не забывай прочно и правильно расставить в воде ноги – рывок рыбы может быть неожиданным и таким сильным, что ты упадешь в реку.

Катрин взяла из рук Ивана спиннинг и стала забрасывать блесну. Блесна точно падала на самую сбойку двух пенистых потоков, а потом ее течением относило в улово у скалы. Таким образом Катрин достигала эффекта как бы естественного плаванья блесны в галстуке проток.

Димичел, подошедший к перекату, наблюдал за упражнениями сына и Катрин и думал, что его подруга – его будущая жена, теперь он был уверен, что жена, знает настоящую жизнь и умеет делать много такого, чего не умеют делать другие женщины в ее возрасте. Например, она умеет разгонять «жука» до ста восьмидесяти километров в час, сооружать софиты на горных реках и снимать порчу. Он улыбнулся. Сердце не болело. И ему тоже захотелось взять в руки спиннинг и встать с ними рядом в луче света, чтобы показать сыну и свое рыбацкое мастерство.

Царапало одно. Недавняя ссора и его ужасное, он сейчас догадался, предложение, сделанное им Катрин в гневе и бессилии. Именно что в гневе и бессилии. Или виной тому алкоголь? Он явно сегодня перебрал, и только ночной холод, пришедший с реки, отрезвил Димичела, остудил его гнев и привел в порядок мысли. Что бы он делал и как бы себя повел, если бы Катрин, вдруг, отомстила ему и согласилась остаться с Иваном в палатке на ночь? Он тут же отбросил свою гадкую мысль – такого никогда не могло случиться. К такой Катрин он не смог бы вернуться. Как он мог додуматься до своего чудовищного предложения?! Неужели, он действительно подлец? Нет, конечно. Надо резко уменьшать порции виски. Катрин и его сын Ванька вдвоем в палатке… В страшном сне нельзя представить. Ему хватило фиолетового садовника в спальне жены.

Когда он отправился к палаткам за своим спиннингом и бросил последний взгляд на бегущую дорожку света, то увидел черную тень большой рыбы, стремительно идущей из-под скалы к берегу. Рыба попала в электрический луч, и она уже никуда не сворачивала, и возникало полное ощущение того, что таймень сейчас не просто быстро плывет к берегу – он атакует людей!

Катрин, ничуть не растерявшись, забросила блесну на ход рыбы, перед самым ее носом. Рывок был такой силы, что спиннинг чуть не вылетел из рук Катрин, а сама она еле устояла на ногах. Катушка затрещала, разматывая леску, и Катрин сняла катушку с тормоза.

Не давай слабины, возбужденно закричал с берега Димичел, и не давай ему уйти под залом! Постарайся вести в натяг!

Он был уверен, что на блесну взялся таймень – самая большая и самая хитрая рыба в протоке Кантор. Сейчас нужно было сделать самое главное: не дать ему запутать леску в беспорядочном нагромождении веток залома.

Их очень удобная для стоянки коса заканчивалась сплетением стволов, коряг, травы, водорослей и веток, принесенных во время весеннего паводка и так и оставшихся лежать на галечнике, и какой-то своей самой хаотичной частью заходящим в фарватер реки. Для горных рек заломы были явлением обычным, но неудобство заключалось в том, что они возникали именно в тех поворотах и изгибах русла, где стояли таймени и где они охотились.

Залом тянулся вдоль всего берега почти до самой скалы, и в том месте, где он заканчивался, вода со свистом и клокотом уходила под скользкие и отполированные льдом, течением и солнцем бревна. Она просто бурлила, как в походном чайнике над костром, стремительная вода, огибавшая залом.

Между отвесной скалой и бревенчатым частоколом оставались каких-то два метра свободного течения реки. Если попавший на блесну таймень уплывет на стремнину, он или порвет леску, или вырвет спиннинг из рук Катрин. Главная же опасность таилась в том, что рыба могла стремительно уйти в яму, под бревна, и там запутать и оборвать леску.

Катрин повела тайменя в натяг – так, как подсказал ей Димичел.

Проводка тяжелой рыбы в натяг – занятие для опытных спиннингистов. Ты делаешь все возможное, чтобы рыба ни на секунду не почувствовала, что леска ослабела и провисла. В